Неточные совпадения
А вместе с тем на этом самом
месте воспоминаний чувство стыда усиливалось, как будто какой-то внутренний голос именно тут, когда она
вспомнила о Вронском, говорил ей: «тепло, очень тепло, горячо».
Я приглашаю
вспомнить долг, который на всяком
месте предстоит человеку.
Губернаторша, сказав два-три слова, наконец отошла с дочерью в другой конец залы к другим гостям, а Чичиков все еще стоял неподвижно на одном и том же
месте, как человек, который весело вышел на улицу, с тем чтобы прогуляться, с глазами, расположенными глядеть на все, и вдруг неподвижно остановился,
вспомнив, что он позабыл что-то и уж тогда глупее ничего не может быть такого человека: вмиг беззаботное выражение слетает с лица его; он силится припомнить, что позабыл он, — не платок ли? но платок в кармане; не деньги ли? но деньги тоже в кармане, все, кажется, при нем, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то.
Когда я стараюсь
вспомнить матушку такою, какою она была в это время, мне представляются только ее карие глаза, выражающие всегда одинаковую доброту и любовь, родинка на шее, немного ниже того
места, где вьются маленькие волосики, шитый белый воротничок, нежная сухая рука, которая так часто меня ласкала и которую я так часто целовал; но общее выражение ускользает от меня.
Крепко задумался Бульба.
Вспомнил он, что велика власть слабой женщины, что многих сильных погубляла она, что податлива с этой стороны природа Андрия; и стоял он долго как вкопанный на одном и том же
месте.
Он
вспомнил и сообразил все о Дунечке, и сердце его замерло. Он сорвался с
места и побежал.
Тут
вспомнил кстати и о — кове мосте, и о Малой Неве, и ему опять как бы стало холодно, как давеча, когда он стоял над водой. «Никогда в жизнь мою не любил я воды, даже в пейзажах, — подумал он вновь и вдруг опять усмехнулся на одну странную мысль: ведь вот, кажется, теперь бы должно быть все равно насчет этой эстетики и комфорта, а тут-то именно и разборчив стал, точно зверь, который непременно
место себе выбирает… в подобном же случае.
При входе Сони Разумихин, сидевший на одном из трех стульев Раскольникова, сейчас подле двери, привстал, чтобы дать ей войти. Сначала Раскольников указал было ей
место в углу дивана, где сидел Зосимов, но,
вспомнив, что этот диван был слишком фамильярноеместо и служит ему постелью, поспешил указать ей на стул Разумихина.
Не в полной памяти прошел он и в ворота своего дома; по крайней мере, он уже прошел на лестницу и тогда только
вспомнил о топоре. А между тем предстояла очень важная задача: положить его обратно, и как можно незаметнее. Конечно, он уже не в силах был сообразить, что, может быть, гораздо лучше было бы ему совсем не класть топора на прежнее
место, а подбросить его, хотя потом, куда-нибудь на чужой двор.
— Амалия Людвиговна! Прошу вас
вспомнить о том, что вы говорите, — высокомерно начала было Катерина Ивановна (с хозяйкой она всегда говорила высокомерным тоном, чтобы та «помнила свое
место» и даже теперь не могла отказать себе в этом удовольствии), — Амалия Людвиговна…
Затем он
вспомнил, как неудобно было лежать в постели рядом с нею, — она занимала слишком много
места, а кровать узкая. И потом эта ее манера бережно укладывать груди в лиф…
Папироса погасла. Спички пропали куда-то. Он лениво поискал их, не нашел и стал снимать ботинки, решив, что не пойдет в спальню: Варвара, наверное, еще не уснула, а слушать ее глупости противно. Держа ботинок в руке, он
вспомнил, что вот так же на этом
месте сидел Кутузов.
В этом настроении не было
места для Никоновой, и недели две он
вспоминал о ней лишь мельком, в пустые минуты, а потом, незаметно, выросло желание видеть ее. Но он не знал, где она живет, и упрекнул себя за то, что не спросил ее об этом.
Да, публика весьма бесцеремонно рассматривала ее, привставая с
мест, перешептываясь. Самгин находил, что глаза женщин светятся завистливо или пренебрежительно, мужчины корчат слащавые гримасы, а какой-то смуглолицый, курчавый, полуседой красавец с пышными усами вытаращил черные глаза так напряженно, как будто он когда-то уже видел Марину, а теперь
вспоминал: когда и где?
Он вышел в большую комнату,
место детских игр в зимние дни, и долго ходил по ней из угла в угол, думая о том, как легко исчезает из памяти все, кроме того, что тревожит. Где-то живет отец, о котором он никогда не
вспоминает, так же, как о брате Дмитрии. А вот о Лидии думается против воли. Было бы не плохо, если б с нею случилось несчастие, неудачный роман или что-нибудь в этом роде. Было бы и для нее полезно, если б что-нибудь согнуло ее гордость. Чем она гордится? Не красива. И — не умна.
Вспоминая все это, Клим вдруг услышал в гостиной непонятный, торопливый шорох и тихий гул струн, как будто виолончель Ржиги, отдохнув,
вспомнила свое пение вечером и теперь пыталась повторить его для самой себя. Эта мысль, необычная для Клима, мелькнув, уступила
место испугу пред непонятным. Он прислушался: было ясно, что звуки родились в гостиной, а не наверху, где иногда, даже поздно ночью, Лидия тревожила струны рояля.
— Да, — согласился Клим. — Именно — паук. Не могу
вспомнить: бежал я за вами или остался на
месте?
А она, отворотясь от этого сухого взгляда, обойдет сзади стула и вдруг нагнется к нему и близко взглянет ему в лицо, положит на плечо руки или нежно щипнет его за ухо — и вдруг остановится на
месте, оцепенеет, смотрит в сторону глубоко-задумчиво, или в землю, точно перемогает себя, или — может быть —
вспоминает лучшие дни, Райского-юношу, потом вздохнет, очнется — и опять к нему…
Он старался оправдать загадочность ее поведения с ним, припоминая свой быстрый натиск: как он вдруг предъявил свои права на ее красоту, свое удивление последней, поклонение, восторги,
вспоминал, как она сначала небрежно, а потом энергически отмахивалась от его настояний, как явно смеялась над его страстью, не верила и не верит ей до сих пор, как удаляла его от себя, от этих
мест, убеждала уехать, а он напросился остаться!
После смешно было
вспоминать, как, при каждом ударе и треске, все мы проворно переходили одни на
место других на палубе. «Страшновато было!» — как говорил, бывало, я в подобных случаях спутникам. Впрочем, все это продолжалось, может быть, часа два, пока не начался опять прилив, подбавивший воды, и мы снялись и пошли дальше.
Говорят, многие
места кажутся хороши, когда о них
вспомнишь после.
Нехлюдов вышел на двор и хотел итти в сад, но
вспомнил ту ночь, окно в девичьей, заднее крыльцо — и ему неприятно было ходить по
местам, оскверненным преступными воспоминаниями.
Он
вспоминал слова американского писателя Торо, который, в то время как в Америке было рабство, говорил, что единственное
место, приличествующее честному гражданину в том государстве, в котором узаконивается и покровительствуется рабство, есть тюрьма.
— Я знаю это дело. Как только я взглянул на имена, я
вспомнил об этом несчастном деле, — сказал он, взяв в руки прошение и показывая его Нехлюдову. — И я очень благодарен вам, что вы напомнили мне о нем. Это губернские власти переусердствовали… — Нехлюдов молчал, с недобрым чувством глядя на неподвижную маску бледного лица. — И я сделаю распоряженье, чтобы эта мера была отменена и люди эти водворены на
место жительства.
Нет, это что-то не то: неточно, неясно», — подумал он,
вспоминая, как он несколько раз в своей жизни принимался читать Евангелие, и как всегда неясность таких
мест отталкивала его.
— Ах, я, кажется, с кем-то танцую… —
вспомнила Надежда Васильевна, поднимаясь с
места навстречу подходившему кавалеру.
Он повторяет целый ряд общих
мест об измене христианству, об отпадении от веры отцов, поминает даже «Бюхнера и Молешотта», о которых не особенно ловко и
вспоминать теперь, до того они отошли в небытие.
Он сидел все на том же
месте, подперев голову руками, смотрел на угли и
вспоминал далекое прошлое. Я хотел было его окликнуть, но почему-то не решился этого сделать.
Наконец, покончив свою работу, я закрыл тетрадь и хотел было лечь спать, но
вспомнил про старика и вышел из фанзы. На
месте костра осталось только несколько угольков. Ветер рвал их и разносил по земле искры. А китаец сидел на пне так же, как и час назад, и напряженно о чем-то думал.
Ночь была тихая, славная, самая удобная для езды. Ветер то прошелестит в кустах, закачает ветки, то совсем замрет; на небе кое-где виднелись неподвижные серебристые облачка; месяц стоял высоко и ясно озарял окрестность. Я растянулся на сене и уже вздремнул было… да
вспомнил о «неладном
месте» и встрепенулся.
Г-н Беневоленский некогда состоял на службе в ближайшем уездном городе и прилежно посещал Татьяну Борисовну; потом переехал в Петербург, вступил в министерство, достиг довольно важного
места и в одну из частых своих поездок по казенной надобности
вспомнил о своей старинной знакомой и завернул к ней с намерением отдохнуть дня два от забот служебных «на лоне сельской тишины».
Я
вспомнил про самку и стал искать ее глазами. Она стояла на том же
месте и равнодушно смотрела на обоих своих поклонников, сцепившихся в смертельной схватке. Шум борьбы постепенно удалялся. Очевидно, один олень гнал другого. Самка следовала сзади в некотором расстоянии.
Прошло несколько лет, и обстоятельства привели меня на тот самый тракт, в те самые
места. Я
вспомнил дочь старого смотрителя и обрадовался при мысли, что увижу ее снова. Но, подумал я, старый смотритель, может быть, уже сменен; вероятно, Дуня уже замужем. Мысль о смерти того или другого также мелькнула в уме моем, и я приближался к станции *** с печальным предчувствием.
Дубровский узнал сии
места; он
вспомнил, что на сем самом холму играл он с маленькой Машей Троекуровой, которая была двумя годами его моложе и тогда уже обещала быть красавицей.
Сцена эта может показаться очень натянутой, очень театральной, а между тем через двадцать шесть лег я тронут до слез,
вспоминая ее, она была свято искренна, это доказала вся жизнь наша. Но, видно, одинакая судьба поражает все обеты, данные на этом
месте; Александр был тоже искренен, положивши первый камень храма, который, как Иосиф II сказал, и притом ошибочно, при закладке какого-то города в Новороссии, — сделался последним.
Переливчатый смех Авдиева спугнул эти фантазии. На этот раз я покраснел от того, что почувствовал их ребячество, и…
вспомнил сразу, что, в сущности, великодушие мое было довольно дешевого свойства, так как и без Авдиева мои шансы были довольно плохи… Реализм отвоевывал
место у сентиментально — фантастической драмы…
В следующий раз, проходя опять тем же
местом, я
вспомнил вчерашнюю молитву. Настроение было другое, но… кто-то как будто упрекнул меня: «Ты стыдишься молиться, стыдишься признать свою веру только потому, что это не принято…» Я опять положил книги на панель и стал на колени…
По сказкам бабушки я знал, что такое мачеха, и мне была понятна эта задумчивость. Они сидели плотно друг с другом, одинаковые, точно цыплята; а я
вспомнил ведьму-мачеху, которая обманом заняла
место родной матери, и пообещал им...
На следующий день, сидя на том же
месте, мальчик
вспомнил о вчерашнем столкновении. В этом воспоминании теперь не было досады. Напротив, ему даже захотелось, чтоб опять пришла эта девочка с таким приятным, спокойным голосом, какого он никогда еще не слыхал. Знакомые ему дети громко кричали, смеялись, дрались и плакали, но ни один из них не говорил так приятно. Ему стало жаль, что он обидел незнакомку, которая, вероятно, никогда более не вернется.
— «А о чем же ты теперь думаешь?» — «А вот встанешь с
места, пройдешь мимо, а я на тебя гляжу и за тобою слежу; прошумит твое платье, а у меня сердце падает, а выйдешь из комнаты, я о каждом твоем словечке
вспоминаю, и каким голосом и что сказала; а ночь всю эту ни о чем и не думал, всё слушал, как ты во сне дышала, да как раза два шевельнулась…» — «Да ты, — засмеялась она, — пожалуй, и о том, что меня избил, не думаешь и не помнишь?» — «Может, говорю, и думаю, не знаю».
— Хотите, я вас доведу, — сказал князь, привстав с
места, и осекся,
вспомнив недавний запрет уходить со двора.
Взглянуть на эти знакомые
места,
вспомнить все, что так живо во мне, было истинное наслаждение.
— О тебе, брат, часто, часто мы
вспоминали: на твоем
месте теперь такой лекаришка… гордый, интересан. Раз не заплати — другой не поедет.
Лихонин вдруг
вспомнил, что в самом начале весны он сидел именно на этом бульваре и именно на этом самом
Месте.
Вспомните, сколько в этом бедном существовании больных
мест, которые так и напрашиваются на уязвление!
Вспоминает ли о прежних сереньких днях, или же он и прошлое свое, вместе с другою ненужною ветошью, сбыл куда-нибудь в такое
место, где его никакими способами даже отыскать нельзя!
Мы высыпаем на платформы и спешим проглотить по стакану скверного чая. При последнем глотке я
вспоминаю, что пью из того самого стакана, в который, за пять минут до прихода поезда, дышал заспанный мужчина, стоящий теперь за прилавком, дышал и думал: «Пьете и так… дураки!» Возвратившись в вагон, я пересаживаюсь на другое
место, против двух купцов, с бородами и в сибирках.
— Что твой Зверков! Он и думать забыл о тебе! Зверков! — вот о ком
вспомнил! Надо самим ехать в Петербург. Поселишься там — и товарищи о тебе
вспомнят. И сына определишь, и сам
место найдешь. Опять человеком сделаешься.
— Ты и не говори, я тебе все расскажу, — подхватил с участием Калинович и начал: — Когда мы кончили курс — ты помнишь, — я имел урок, ну, и решился выжидать. Тут стали открываться
места учителей в Москве и, наконец, кафедры в Демидовском. Я ожидал, что должны же меня
вспомнить, и ни к кому, конечно, не шел и не просил…
Он
вспоминал одно
место письма, в котором товарищ пишет...